07 июня 2016 г. 1 июня 2016 года в средствах массовой информации стали появляться сообщения о пожаре в Благовещенском соборе г. Тюмени. Сначала общего содержания: «сообщение о возгорании поступило в 7:02, возгорание было на первом этаже здания, огнем было охвачено около 10 квадратных метров территории»; затем с подробностями и деталями: «вора, пойманного в Благовещенском соборе, подозревают в поджоге». Поджог храма. Наверное, если бы возгорание произошло по какой-то другой причине, это было бы не так страшно. Упавшая свечка, короткое замыкание, чья-то рассеянность или халатность – это страшно, это может говорить о нашей невнимательности, о недостаточно трепетном отношении к храму. Но во много раз страшнее, когда причина пожара – поджог. Когда кто-то специально, целенаправленно проник в церковь, чтобы уничтожить, чтобы разрушить.
По факту возгорания возбуждено уголовное дело. Люди при пожаре не пострадали, эвакуированных не было. Богослужения в соответствии с установленным расписанием совершаются в верхнем храме. И вроде бы, все хорошо. По крайней мере, не совсем плохо, не так плохо, как могло бы быть…
Только не покидает чувство, что все это уже когда-то было. Разрушенные храмы, горящие иконы, сломанные кресты… Было, но прошло, и уже более двадцати лет мы радуемся возрождению духовности в нашей стране. Может быть, слишком рано радуемся? Может быть, во всей нашей духовности не хватает какой-то глубины? Чего-то очень-очень важного, без чего даже соблюдение постов и регулярное посещение богослужений теряют свой смысл.
Позволю себе небольшой комментарий из личного опыта. В моей жизни был период, когда я достаточно активно общалась с детьми из детских домов. С детьми разного возраста: от 4 до 17 лет. Маленький ребенок нуждается в любви и заботе, ему нужен физический контакт с мамой (а если мамы нет, то с любым другим взрослым), с ним нужно гулять за ручку, сажать себе на колени, обнимать, целовать. Конечно, не давать ложных надежд на то, что сможешь забрать его с собой и подарить семью, но всеми силами показывать, что он любим. Чудесный возраст, когда свою нежность можно проявлять открыто. Как известно, подростки уже стесняются открытых проявлений любви. И именно в подростковом возрасте становится очень заметно, любили ли ребенка в детстве. Любовь – это фундамент для всего остального. Если человек хоть когда-то чувствовал себя любимым, то у него есть этот фундамент, есть почва под ногами, ему тяжело, но он находит в себе силы, чтобы преодолевать трудности, чтобы общаться с другими людьми, чтобы дружить, чтобы в свою очередь дарить кому-то свою любовь.
А если ребенка не любили вообще, то он не знает, что это такое. То любые проявления мягкости он воспринимает как слабость. Именно тогда тебе с циничной улыбкой будут говорить: «Дай! Ну дай денег на сигареты! Ведь ты же добрая! И вообще, сказано: «Просящему у тебя дай». А если не дашь, будут тайком доставать из сумки и говорить о том, что ты должен «простить» и «подставить левую щеку». И вот эти «трудные», «недолюбленные» дети на самом деле самые несчастные. Их очень хочется обнять, пожалеть. Но уже поздно. Обнимать, говорить, что любишь, брать на ручки нужно было раньше, 10 – 15 лет назад.
К чему все это? А к тому, что человек, поджигающий храм, поджигающий алтарь, это очень несчастный человек. Это человек, который жил рядом с нами (не важно, в Тюмени или в Ханты-Мансийске, все равно в наше время, рядом с нами), и который не почувствовал нашей любви и нашей заботы. Которого ничто не остановило от поджога храма.
Православные христиане очень счастливые люди, потому что каждый из них (каждый из нас) в какой-то момент своей жизни почувствовал огромную непостижимую любовь Бога к каждому человеку. И если мы настолько любимы Богом, то насколько же сильной должна быть и наша любовь к окружающим людям. Любовь, внимание, забота. А человек, которого любят, никогда не пойдет поджигать храм…
Духовенство и прихожане Благовещенского собора искренне благодарят всех, кто оказал помощь в уборке храма после пожара. Искренне благодарят сторожа Михаила Ковальчука, который помог задержать поджигателя собора. Собору по-прежнему нужна помощь: и в уборке, и финансовая, т.к. требуются большие материальные затраты на ремонт первого этажа. И конечно, молитвенная. Именно сейчас нам больше всего нужна молитва: и за человека, который поджег собор, и за людей, которые ликвидируют последствия пожара. Потому что даже когда мы абсолютно бессильны, мы можем молиться. И любящий Господь даст силы, чтобы пережить, чтобы восстановить, чтобы простить, и чтобы научиться любить тех, кто рядом с нами.
Юлия Щербань, г.Тюмень.
|
емощь